В XIX веке маленький и отважный фокстерьер уверенно вошёл в мир искусства — от конных охот до гостиной викторианского дома. Этот охотничий пёс идеально вписался в вкус XIX века к изображению животных, ведь «в живописи или скульптуре они повсюду!» — отмечал один из современников. Художники-анималисты полюбили фокстерьеров за энергию и характер: британец Джон Эммс, прославившийся сценами охоты, писал этих собак быстрыми, уверенными мазками, передавая их неугомонный нрав. На его полотнах и гладкошёрстные, и жёсткошёрстные фокстерьеры выглядят живо и правдиво — будь то восемь резвых терьеров, устроившихся на привал в псарне, или одинокий охотник, насторожившийся у норы. В скульптуре того времени образ тоже был популярен: так, американский скульптор Эдвард Кимис изваял сцену «Фокстерьер и крыса» (ок. 1875) — маленькая собака против грызуна, символ смелости и ловкости.
Не менее часто фокстерьер появлялся в жанровых сценах домашней жизни. Викторианские художники изображали его преданным другом семьи, воплощением уюта и озорства. На акварелях Чарльза Бёртона Барбера, любимого живописца королевы Виктории, гладкошёрстная мамаша-фокстерьер нежно присматривает за щенками — такая сцена излучает тепло домашнего очага. Маленького терьера нередко писали рядом с детьми, подчёркивая невинность детства и радость дружбы. Например, на полотне 1893 года Барбер запечатлел девочку с двумя любимыми собаками (один из них — явно терьер) в уютном интерьере. Подобные образы трогали сердце публики: бело-рыжий фокстерьер, выглядывающий из-под кресла или укрывшийся у ног хозяина, стал символом преданности и весёлого нрава, понятным каждому зрителю.
Идеальный терьер рубежа веков. С конца XIX века фокстерьер переживает взлёт популярности по обе стороны Ла-Манша — и художники увековечивают «звёзд» этой породы. В 1897 году английский живописец Артур Уордл получил необычный заказ: написать на одном холсте сразу одиннадцать гладкошёрстных фокстерьеров — чемпионов питомника «Тоттеридж». Так появилось знаменитое полотно «Тоттеридж XI», своего рода «тайная вечеря» из собачьей жизни. Уордл расположил терьеров двумя ярусами и добился идеальной композиции, где головы псов образуют динамичный треугольный узор. Интересно, что заводчик настоял на ретуши: художник слегка приукрасил внешность своих моделей, удлинив шеи и укоротив морды — «ни один из них не был и вполовину так хорош, как на их картинке», смеялся потом Уордл. Картина получилась настолько выразительной, что тут же была воспроизведена в виде популярных хромолитографий для клубов и пабов. Печатные репродукции разошлись по всей Британии, и образ идеального фокстерьера — стоящего в гордой стойке, с блестящими глазами и острыми ушами — украсил множество домов.
В ту же эпоху фокстерьер завоёвывает сердца и на континенте. Европейские живописцы начала XX века нередко включают терьера в сцены из повседневной жизни, придавая им нотку тепла или юмора. В 1910 году бельгийский неоимпрессионист Тэо ван Риссельберге пишет портрет своей дочери Елизабет с жёсткошёрстным фокстерьером: девочка в соломенной шляпке обнимает своего питомца, и вся сцена дышит домашним очарованием. В Париже русско-французский художник Фёдор Рожанковский в 1927 году оформляет обложку детской книги «Дневник фокса Микки» — на яркой литографии лохматый терьер весело бежит вперёд, приглашая читателя в мир приключений. Этот образ озорного, но верного друга ребёнка пришёлся по душе публике в послереволюционной России.17:17
От музея до массовой культуры. К середине XX века фокстерьер стал поистине культурным феноменом, шагнув из музеев в массовое воображение. Символом преданности осталась знаменитая сцена «Голос его хозяина»: на картине Френсиса Баррауда маленький терьер внимательно слушает голос покойного хозяина из трубки граммофона. Прототипом был пёс по кличке Ниппер, предположительно гладкошёрстный фокстерьер. Картина, созданная в 1898 году, обрела вторую жизнь как логотип фирмы грамзаписи HMV — и белый с чёрными ушками фокстерьер стал мировым рекламным образом верности, понятным без слов. А в 1929 году на страницах европейских комиксов появился новый герой — Милу (Снежок), спутник юного репортёра Тентена. Этот белоснежный пёс оказался настоящим жёсткошёрстным фокстерьером, «нетипично белым» представителем породы. На протяжении десятилетий Милу в графике Эрже спасал хозяина из переделок, метко комментировал происходящее и неизменно оставался рядом — тем самым закрепив за фокстерьером роль умного и храброго друга в популярной культуре.
Таким образом, от парадных полотен и скульптур до книжной иллюстрации и комикса, образ фокстерьера наполнился разными смыслами. Охотник и проказник, хранитель домашнего уюта и верный компаньон — в классическом искусстве эта небольшая собака сумела сыграть множество ролей. Её изображали то с блеском реализма, то с долей идеализации, но всегда с любовью. Неудивительно, что живой характер фокстерьера привлекал художников разных стран: британцы подчёркивали его отвагу и жизнерадостность, европейские модернисты ценили декоративность и озорной шарм, а в России он стал героем детской литературы и графики. И хотя мода на породы меняется, образ фокстерьера в культуре — маленького пса с большим сердцем — остаётся таким же узнаваемым и близким зрителю, как и сто лет назад.